Трое в серверной, не считая админа 2.0. Предисловие и Глава 0: Инсталляция

Ну вот и наступила пятница, можно начинать!

Предисловие, короткое, но важное

Нумерацию глав во всех «программистских» книгах принято начинать с нуля, а порой вообще нумеровать главы двоичным или шестнадцатеричным образом. Так, наверное, авторы пытаются ярче подчеркнуть ориентированность произведения на продвинутую аудиторию, которая может отличить ATI от nVidia не только по надписи на коробке с видеокартой, но и путем разглядывания самой микросхемы (ага, там буковки мельче и их много), и, как предполагается, знает, что «компьютерный» счет начинается с нуля, и что бывают не только десятичные системы счисления и т.д. и т.п., далее по тексту.

Но эта книга разительно отличается от других ориентированных на ИТ-шников произведений, потому что она реально ИТ-шная – у нее была своя бета-версия, которая подверглась жестокому публичному бета-тестированию, и вот теперь выпускается релиз-кандидат. Важным отличием релиз-кандидата от бета-версии является наличие 0-й главы, которая выполняет роль инсталлятора и расставляет всех участников этой истории в соответствующие стартовые позиции.

Кое-какие фичи в релизе убраны из-за чрезмерной революционности и излишней сложности (не понравились бета-тестерам), а кое-какие добавлены. Не всем они понравятся, это очевидно, но что делать, если пальцы сами жмут на клавиатуру? Нельзя спорить с музой, так ее растак…
В общем, я склонен считать релиз значительно более сбалансированным и интересным, но судить, конечно, вам, дорогие читатели.

Ну, и вторым качественным отличием этой книги от всякой ИТ-шной литературы является ее несомненная правдивость – в плане истинности эта книга превосходит даже тендерную документацию на систему «ГАС-Выборы», не говоря уже о человеко-месяцах и «Peopleware».
Все герои этой книги абсолютно реальны, а события изложены настолько точно, насколько это было возможно сделать, не подвергая риску навлечь на себя гнев сильных мира сего и чрезмерно оскорбить участников этой истории – ведь для них это жизнь, а не развлекательное чтиво.
Итак, приступим.

Глава 0. Инсталляция
Сон про «Новую Жизнь». Поезд, который толкают. Яблочник и убийца пингвинов. Люди в бушлатах. Батуроккоко. Наш лифт. Танец с бейджем. Эволюция open space. Петя Внуков. Вопросы без ответов. Наш остров стабильности. Палец против вентилятора. Зоопарк имени Ады Лавлейс. Шоу хомяков. Планы на уик-енд. Неполная задница. Кофе после 3-х.

В ту ночь мне приснилась какая-то странная картина. Сон был яркий, цветной и очень подробный. Снилось мне, что я стою в ночи один на железнодорожной платформе на какой-то затерянной неизвестно где станции. Светила полная луна, клубился густой белый туман и было очень прохладно, я весь продрог. Где-то вдали протяжно посвистывал поезд, судя по звуку, постепенно приближаясь к станции. Я оглянулся и увидел прямо над собой синюю станционную вывеску с белыми буквами: «Новая жизнь». Надпись была обшарпанная и вызывала сильное желание остаться в старой жизни, если таковая возможность представится.

Тем временем поезд медленно приближался и, судя по раздавшемуся оглушительному свистку, был уже совсем близко. И действительно, туман рассеялся и показался – нет, не тепловоз и не электровоз. Показался самый обычный вагон, без следов кабины машиниста. Ну что ж, наверное, локомотив сзади, эти вагоны толкают, а не тянут, рассудил я.

Тем временем поезд подошел ближе и я смог рассмотреть, что первый вагон там довольно необычный. Это не был купейный, товарный или мягкий вагон, какие мы привыкли видеть на железных дорогах в изобилии, скорее, я бы сказал, что это был старинный, или стилизованный под старину вагон. Изящные перильца окружали вагон, окна были обрамлены красивой резьбой, и из окон лился яркий свет. Когда вагон стал проезжать мимо меня, я увидел, что внутри там что-то вроде большого, ярко освещенного зала, где стояло всего 2 ряда шикарных кресел, в которых, развалившись с бокалами в руках, сидели люди. Ближайший из них ел огромное сочное яблоко, такое вкусное и аппетитное на вид, что у меня в животе сразу возникло желание что-нибудь съесть, и я нервно сглотнул образовавшуюся слюну.

В этот момент все обитатели роскошных кресел, и особенно этот с яблоком, вдруг посмотрели на меня. Я стоял в темноте, и из ярко освещенного вагона никак нельзя было меня увидеть, но они всё же как-то увидели меня и проводили, как мне показалось, чрезвычайно презрительными взглядами.

Тот, который был с яблоком, вдруг встал, приоткрыл форточку и с силой метнул надкушенное яблоко на перрон, так что мне пришлось быстро посторониться, чтобы оно в меня не попало.

Второй вагон был значительно попроще. Там уже стояло гораздо больше кресел, в которых сидели хорошо одетые люди, беспокойно поглядывая друг на друга. Завидев меня, они все немедленно вскочили со своих мест и бросились к окнам, стали призывно махать мне из-за стекла, причем задние оттаскивали тех, что у окон, назад, и начинали сами что-то орать и еще сильнее размахивать руками. Я на всякий случай отошел подальше.

Третий вагон был еще более необычным. Во-первых, он был значительно длиннее предыдущих, (примерно такой длины бывают шасси для длинных 120-кубовых цистерн, если кто видел), и, во-вторых, он был разделен на две части. В первой части были плотно наставлены скамейки, на который очень тесно, прямо плечом к плечу, сидели люди. Около каждой скамейки стоял, очевидно, руководитель, который отбивал рукой ритм и что-то в стиле речевки выкрикивал о ценностях корпоративного строительства, а люди на скамейках под его команду делали правой рукой такое движение, которое делают дети, когда изображают паровозик: «чух-чух, чух-чух», а в левой руке, как выяснилось, у них было что-то вроде фанатского свистка, который они по команде вскидывали и изо всех сил дудели в него, издавая звук, который я и принял за свист паровоза. Они были очень сосредоточены и энергичны в своих движениях, а если кто-нибудь сбивался с ритма, то руководитель ловко давал своему подопечному щелбан, отчего тот немедленно исправлялся и начинал дудеть с удвоенной энергией.

Вторая часть вагона представляла из себя открытую платформу, на которой огромный лысый человек, в черной маске, закрывающей глаза, и с топором в руке гонялся за пингвинами. Да-да, целая толпа пингвинов бегала по платформе. Громко вереща и хлопая крыльями, они, переваливаясь, убегали от этого монстра с топором, а тот прыгал и метался, широко расставив руки. Наконец ему удалось схватить какого-то довольно жирного, а потому менее шустрого пингвина за шею. Увидев меня, лысый поднял пингвина и топор высоко над головой и, потрясая ими, проорал мне, разделяя слова «Ай! Лав! Виз! Джоб!!!!». Вагон закончился и скрыл от меня дальнейшие события, но судя по громким пингвиньим крикам, там творилось что-то нехорошее (хотя что хорошего можно ожидать от человека в маске и с топором?).

Последний вагон представлял из себя довольно грязного вида теплушку, набитую людьми в ватниках и телогрейках, которые свешивались из вагона так, что чуть не падали.
Завидев меня, они загалдели и заорали на разные лады, перекрикивая друг друга: «Браток! Помоги! Попингуй кримсон дот нет!», «Передай по телнету митнику что мы уже в випиэне!» «Братуха, на тебя вся надежда! Не подведи дебажников, пидиби не забудь!», а один, срывая голос на визг, орал громче всех: «Убей ватсона! Убей ватсона! Килл девять ему!»

Я еще дальше шарахнулся от платформы, черте что за уголовники...
Тем временем поезд закончился, а паровоза, тепловоза или иного локомотива так и не обнаружилось. Раздался мощный свист, поезд начал прибавлять ход и вскоре совсем скрылся в тумане.

В полной прострации я стоял на продуваемой холодным ветром платформе, глядя вслед странному составу, как вдруг меня кто-то тронул за плечо и ласково спросил: «Замерз небось?».
От ужаса я подпрыгнул и – проснулся. Жена недоуменно смотрела на меня, держа в руке одеяло и спросила: «Ты зачем все одеяло сбросил на пол? Замерз вон весь» и она потрогала меня за ногу. Действительно, по сравнению с ее теплой ладошкой моя нога была просто ледяная.

Я сел на кровати и потряс головой. Жена что-то щебетала про маму и т.д., отчего сразу сработал фильтр подавления шума и я переключился в реальный мир. Посмотрел на часы – пора уже было вставать и идти на работу. Я отправился в ванную и потом принялся за утренний кофе, постепенно приходя в себя от странного сна.

После кофе я отправился на работу. Наша контора располагается на Проспекте Мира - если ехать в центр, по правой стороне между Алексеевской и ВДНХ будет огромное сталинское здание, расположенное подальше от дороги, чем остальные дома. Так вот, наша контора не там. Наша располагается прямо за этим зданием, можно сказать, на его заднем дворе. Видимо, какие-то ушлые люди пробили разрешение на «точечную застройку» и вкрячили бизнес-центр прямо между этим сталинским зданием и жилыми девятиэтажками.

Бизнес-центр построен в классическом стиле 2000-х годов, который потомки, наверное, назовут «поздним батуринским» – параллелепипед, сплошь забранный непрозрачным синим стеклом, отчего не разобрать, где там окна и где перекрытия и сколько же там этажей.
Слава богу, что в этом бизнес-центре была хотя бы построена подземная парковка, на которой у меня (еще раз слава богу) было собственное место. Я с трудом протиснулся между нескольких фур, которые стояли вокруг нашего здания, предъявил пропуск спустился по эстакаде в подвал, и наконец поставил свой мини-купер на обычное место.

Поднимаясь по лестнице в вестибюль (я всегда подымаюсь из подвала по лестнице, пользу длительных прогулок еще никто не отменял), я видел, как деловитые грузчики в чистеньких комбинезонах непрерывно возили к грузовому лифту тележки, на которых были навалены многочисленные коробки с надписями Dell и HP.

Как ни странно, несмотря на утренний час, в лифте оказалась туча народа. Судя по бейджикам и знакомым физиономиям, почти все были наши. Рядом втиснулся Руслан, знакомый программист из отдела внедрения.

Хотя контора наша сильно разрослась за последние несколько лет, она занимает не все здание, а только верхние 6 этажей из 10. Кто занимает нижние 3 этажа, меня особенно никогда не интересовало, мы как-то с ними особенно не пересекались, и даже парковки были разные. Но у меня всегда было ощущение, что там работает гораздо меньше людей.

На 3-м этаже лифт остановился, томительно медленно открыл двери и выпустил двух «ненаших» наружу. Тормознее лифта я нигде не видел. Такое впечатление, что его специально спроектировали для провоцирования максимального раздражения у пассажиров. На лицах сослуживцев читалась та же тихая тоска и плохо скрываемая ненависть к фирме Отис.

Ну наконец-то лифт выпустил меня и Руслана, на нашем родном 4-м этаже, остальные поехали дальше.. Выйдя из лифта я увидел зрелище, которое меня просто заворожило – какая-то девушка с весьма неплохими формами исполняла танец с бейджем. Мы с Русланом повернулись к другу и одновременно сделали беззвучное «О!». Руслан тут же извлек коммуникатор, и мы с ним ловко притворились, как будто изучаем нечто важное и жутко заняты  этим делом. На самом же деле мы пялились в противоположное зеркало на страдающую девушку, тщетно ожидавшую помощи.

Для непосвященных – танец с бейджем происходит, когда некто, как эта девушка, берет в обе руки по пакету, пачке книжек или дисков, а бейдж, отпирающий двери в нашей конторе, закреплен на поясе или, еще лучше, висит на груди. Танец с шестом, танец живота – все это не сравнится с танцем с бейджем, да еще в короткой юбке.

Наконец девушка изогнулась в весьма нетривиальном движении, которое заставило нас приподнять брови и еще больше округлить беззвучное «О!», и проникла в помещение.
Настроение решительно приподнялось. Руслан свернул налево (кстати, вслед за прелестной танцоркой), а я отправился направо, в нашу каморку.

Как рассказывал Кирилл, который был настоящим старожилом, когда-то на этом этаже было спроектировано и развернуто рабочее пространство в модном стиле open space – так, чтобы все работники сидели в одном большом помещении, наблюдая друг за другом и сливаясь в рабочем экстазе от созерцания задумавшихся коллег с благородным взглядом, интенсивно стимулирующих передние носовые пазухи…

Однако, по мере развития компании, появления и исчезновения разных подразделений, люди стремились получить хоть немного личного пространства и заставляли все вокруг коробками, а также, под предлогом борьбы со сквозняками, временными стеклянными перегородками, которые немедленно заклеивались календарями, фото любимых и просто красивых женщин и мужчин, ну и другими важными вещами вроде IDEF1X диаграмм.

Кирилл, как руководитель нашего отдела, один из старожилов компании, который успел застать еще 2 предыдущих офиса, имел большой опыт в создании удобных рабочих мест, и потому владел одной из самых удобных каморок в офисе. Я же, придя в контору 2 с небольшим года назад, попал в его команду и как-то прижился в каморке, где еще сидел Сергей, наш главный спец по базам данным.

Каморка была удобно отгорожена от остального офиса горой наиважнейших коробок с архивами, которые не подлежали выбросу в течении еще минимум 3 лет, и в то же время имела выход к окнам, поэтому мы наслаждались естественным освещением, что вызывало зависть и интриги остальных коллег.

Но в это утро в каморке Кирилла и Сергея не оказалось. Вместо них там сидел Петя Внуков. То, что у нас в каморке сидит Петя, я понял еще издали по громким звукам песни группы «Ленинград» с одноименным названием:. «…А Лениград – это папиросы, я люблю их за то и за это…». Все знали, что Петя был большим поклонником этой группы, возможно, потому, что он был из Питера…

Зайдя в каморку, я увидел, что Петя развалился в кресле Кирилла, а ноги в сланцах закинул мне на сидушку. Не знаю почему, но Петя всегда ходил в сланцах по офису, и если его спрашивали, почему он носит сланцы, он отвечал вопросом на вопрос: «А вы вот сами думаете, почему? Разве причина не очевидна для вас?»

Сланцы, впрочем, были его наименее странным атрибутом. На самом деле никто не знал, чем он занимается. Наименование его должностей постоянно менялось, а сам он то появлялся, то неделями отсутствовал, якобы в командировках. Его непосредственный менеджер на вопросы «где Петя» неопределенно поводил руками и немедленно менял тему.

При всем этом Петя пользовался большим авторитетом у самого высшего руководства, которое неизменно именовало его «господином Внуковым» и приглашало делать визионерские доклады за закрытыми дверями.

У меня было 2 предположения, почему Петя обладает таким влиянием. Первое заключалось в том, что он является «смотрящим» за бизнесом со стороны инвесторов, которые вложились в нашу контору как раз незадолго до появления Пети в компании, а второе заключалось в том, что он является видным гомосексуалистом, а так как наверху у нас, очевидно, сидели явно нетрадиционно ориентированные руководители, то он среди них мог быть кем-нибудь вроде султана… ну или наоборот, кто их там разберет.

В любом случае, с Петей надо было быть осторожнее.
Петя при моем появлении выключил музыку на своей Нокии (кстати, просто удивительно, как здорово играют у нее динамики, просто как стереосистема какая-то), поднял на меня свое круглое лицо, обрамленное бакенбардами и сказал:
- О, Алексей, это прекрасно, что ты пришел!

Ничего особо прекрасного я не видел, тем более что Петя по-прежнему держал свои ноги в сланцах на моем кресле. Я присел на кресло Сергея и изобразил выражение лица номер один.

Петя покрутил в руках свой мобильник и спросил:
- Алексей, устраивает ли тебя твоя работа? Чувствуешь ли действительное полное удовлетворение от нее?

Я припомнил, как я в прошлом месяце до 2-х ночи писал спецификацию для тендера, которая понадобилась только через неделю, и с полной уверенностью подтвердил, что испытываю максимально возможное удовлетворение от работы, но на всякий случай поинтересовался:
- А что, у нас в конторе есть интересные позиции?

Петя уставился на меня немигающим взглядом, потер бакенбарду и сказал:
- Прекрасный вопрос. Самое важное, на мой взгляд, в нем определить, что такое «интерес», а позиции - это второстепенный вопрос, сам понимаешь.

Я почувствовал, что зря распустил язык. Черт его знает, как оно теперь обернется. К счастью, в этот момент в каморку ввалился Сергей, как обычно оптимистичный и жизнерадостный.

Мгновенно оценив, что обстановка напряженная, он гаркнул: «Здорово, раззз…», запнулся и как ни в чем ни бывало закончил: «рас-спрекрасные коллеги! Что сидим-грустим?»
Петя поморщился, вздохнул, снял ноги с моего кресла, порывисто встал и покинул каморку со словами «ну работайте, работайте, позже поговорим».

-Что надо было великому господину Внукову от простых работников мыши и курсора? – спросил Сергей, выгоняя меня из кресла и рассаживаясь. – Приглашал в «Голубую устрицу», а?
Он хохотнул и двинул меня в плечо.
- Интересовался удовлетворенностью от работы, - сказал я. –В общем, я не понял, что он имел в виду.
- Ну, как обычно, - сказал Сергей,

В это время пришел Кирилл. Швырнув сумку на стол, он мрачно спросил:
- Это не к нам Внуков заходил?
- Ага, - подтвердил Сергей, - Наверное, опять пакость какую-нибудь готовит.
- Вчера на совещании у генерального объявили о его новой должности, - сказал Кирилл., - Теперь он прокьюграммор в нашем отделе. Так что готовьтесь.

Тут мы все помрачнели. Дело в том, что каждый раз, когда Петя получал новую должность, одну непонятнее другой, всегда происходили значительные перестройки в нашей конторе – исчезали целые департаменты, появлялись новые, масса народа увольнялось, еще больше нанималось, постоянно приезжали какие-то люди из зарубежных офисов, контролировали и водили руками.

Официально это именовалось динамичным развитием и адаптацией к условиям рынка, а неофициально – пожаром в парижском борделе времен немецкой оккупации (в том смысле, что крики «Йа-йа» по мере процесса быстро сменялись на вопли «пуркуа па нихт вассер»).

Но наше подразделение перемены до сего момента не затрагивали, и оно оставалось островком стабильности в непрерывно реорганизующейся конторе.

Я предполагал, что этому есть 2 причины. Первая причина заключалась в том, что мы по-прежнему занимались тем, из чего выросла контора – т.е. разрабатывали и внедряли проекты автоматизации, а также поддерживали системы старых клиентов, среди которых было много крупных госструктур, банков и других крутых контор, которые просто так не пошлешь «куда подальше» в связи с изменившейся рыночной коньюктурой – и к тому же они исправно отстегивали деньги. Говоря по-простому, мы делали понятное и достаточное прибыльное дело.

Второй причиной был сам Кирилл. Мало того, что он был в числе старожилов компании, которые почти 20 лет назад в подвале клепали учетные системы на Клиппере со встроенной «черной» бухгалтерией, а затем впаривали их нарождавшимся биржам и другим капиталистическим сущностям, так он еще имел устойчивую репутацию нереально крутого перца.
Вот всего один пример, совсем недавно подтвердивший его реноме. Дело было так - на наш этаж привезли здоровенный промышленный сервер от Sun, черт его знает для какой цели, такую здоровую 8-ми юнитовую дуру на колесиках. Админы взгромоздили его посреди комнаты, включили вроде бы для целей тестирования и отлучились, типа покурить.

Свистящий монстр, оснащенный многочисленными мигающими лампочками и внешними вентиляторами, с усилием прогоняющими воздух через железяку, немедленно привлек внимание двух менеджеров по продажам и трех довольно симпатичных бухгалтерш.
Перед лицом дам у менеджеров вышел горячий спор о технике безопасности. Самый продвинутый менеджер (который знал, что пробелом можно пролистывать веб-страницы) утверждал, что такой крутой девайс, несомненно, оснащен безопасными вентиляторами, которые немедленно остановятся, если вдруг прищемят пальчик неумехи-админа. Другой менеджер вежливо в этом сомневался, аппелируя к печальному опыту своего свояка, который совал что-то не туда и испытал очень неприятные ощущения.

Возмущенный недоверием и подогреваемым восхищенными взглядами дам, продвинутый менеджер со словами «Да сам посмотри» сунул средний палец прямо в вентилятор. Вентилятор вжикнул, и через секунду фаланга пальца вылетела прямо в лоб сомневающемуся коллеге и, оставив элегантный мистический знак, упала на пол. Коллега ошеломленно потер лоб и, вероятно полностью убежденный таким аргументом, немедленно упал в обморок. Дамы взвизгнули и в ужасе зажали рот руками.

Продвинутый менеджер в шоке поднял половину своего пальца с пола и попытался приставить его на место. Это окончательно доконало дам и все трое рядком упали в обморок. Тут у страдальца пробило крышу, он дико заорал и с пальцем наперевес бросился бежать по офису, непрерывно вопя.

Первым пунктом его знаменательного пробега стала бухгалтерия, которая при виде слегка фонтанирующего среднего пальца правой руки и окровавленной фаланги, зажатой в левой руке, практически мгновенно и в полном составе оказалась в обмороках на полу.

Страдалец на этом не остановился и бегом бежал по офису, порождая всеобщий хаос и внушая ужас, оставляя за собой полуобморочных и просто перепуганных граждан.

Честно говоря, услышав этот вой, я тоже заметно напрягся и вспомнил 5ю серию техасской резни бензопилой, только там звуковой ряд был попроще.

Но что сделал Кирилл, этот железный человечище?
Он спокойно встал и вышел из каморки, мгновенно оценил ситуацию и встретил набегающего на него воющего страдальца четким хуком в челюсть, от которого тот немедленно заткнулся и упал. Кирилл переступил через недвижимое тело, спокойно прошел к машине для изготовления кубиков льда, на глазах изумленных свидетелей набрал полстакана кубиков, вернулся, аккуратно поднял фалангу и положил в стакан.

Когда несчастный ожил, его встретил суровый взгляд Кирилла и стакан водки, который тут же без особых возражений он выпил и опять отключился. Скорая приехала минут через 40, отвезла беднягу в ближайшую больницу, где палец успешно пришили на место, так что через полгода он даже перестал постоянно показывать «фак» (что, по слухам, сильно мешало страдальцу в поисках новой работы, так как из нашей конторы ему пришлось уволиться из-за пережитого негативного морального опыта).

Вот с какими людьми я работал, поэтому вы можете легко представить, почему мы огорчились, узнав о негативных ожиданиях Кирилла.
- Ладно, еще побарахтаемся, не таких видали, - сказал Кирилл. – Давайте лучше арбайтен, работа сама собой не сделается.

Мы принялись разбираться в текущих делах. Как я уже говорил, мы поддерживали множество старых, но все еще важных проектов, и в мои обязанности входило, помимо всего прочего, проводить инвентаризацию этого добра. Слава богу, что некоторое время назад мы развернули четыре стойки серверов, куда с помощью замечательной технологии виртуализации залили почти все старье, где оно продолжало работать, и теперь мне не приходилось лазать по серверной и подключать консоли - я через удаленный десктоп управлял всем этим добром, не вставая с кресла.

Конечно, остался ряд проектов, до которых не дошли руки в плане виртуализации, а также несколько проектов на AS/400, которые, по слухам, мигрировали еще со старых мейнфреймов, и крутились сейчас на весьма чудных железяках марки IBM, которые я нигде раньше не видел.

Кирилл говорил, что эти проекты появились у нас в конторе в результате какого-то из слияний, оригинальные разработчики сгинули где-то в пучине перегретого рынка труда, и их поддержку повесили на нас. Слава богу, что вся поддержка заключалась в том, что необходимо было вручную подкручивать кое-какие поправочные коэффициенты на дату в ряде хранимых процедур и паре исходников,

Вы не поверите, но значения годов в этой мега-программе кодировались двумя знаками, т.е. эта была та самая проблема-2000, на которую угрохали миллиарды в конце 90-х. Фактически, я считал себя единственным пострадавшим от этой проблемы. Были еще какие-то экзотические вещи в хранимых процедурах древней DB2, которые умел править только Сергей, я в это не лез.
Сергей называл коллекцию старых проектов «адским зоопарком», в честь Ады Лавлейс, которая якобы была первым программистом у первого админа Чарльза Бэббита, и весь этот зоопарк сидел на наших плечах, по крайней мере, с софтовой точки зрения.

Железяками у нас занимался целый отдел админов. Этот отдел постоянно был без руководителя, да и вообще шла постоянная текучка кадров – админы приходили, бодро брались за работу, но через некоторое время падали духом. сраженные разнообразием задач и типами техники, которую надо было поддерживать. Слабаки отсеивались еще на испытательном сроке, люди покрепче держались год-два, и только редкие спецы задерживались дольше.

Некоторые так сильно переживали, что после работы в нашем бардаке полностью меняли профессию - например, один админ после полутора лет работы по поддержке бухгалтерии нашел себя в цирковом искусстве и с большим успехом гастролировал по стране со своим шоу дрессированных хомяков. Говорят, по команде «Баланс!» они синхронно выделывали просто удивительные кунштюки...

Мы все погрузились в работу: запросы клиентов и пользователей, задания программистам и тестерам, ответы начальству и другая подобная рутина, которая быстро проглотила время до обеда.

В 2 часа мы, как обычно, отправились в столовую. В лифте, несмотря на обеденное время, никого не оказалось. Лифт начал спускаться вниз, но на 3-м этаже остановился и неожиданно вошел Петя. Неожиданно – потому что 3-й этаж, как вы помните, принадлежал не нашей конторе.

Петя пристально осмотрел нас всех, потом вдруг улыбнулся и сказал:
- Вот, решил спуститься оп лестнице, но задумался и вышел где-то посередине. Я считаю, это прекрасно, что наши инстинкты автоматически выбирают верный путь, да?
Никто не стал возражать, и Петя повернулся к нам спиной. На спине его голубой футболки был изображен объятый пламенем человек с подписью «Drink Different!».

Лифт наконец-то приехал на нулевой этаж, Петя быстро куда-то ушел, а мы отправились в столовую, обсуждая планы на уик-енд.
- Моя укатила на Кипр с подругами, - сказал Сергей, - Сказала, что все ее достали, и она должна развлечься, или всех прибьет. Так что я один буду на даче куковать, может, сарай поправлю.
- А сына куда отправил? – спросил я
- Он сам куда-то отправился, с друзьями и подругами на дачу какую-то. Снабдил его презервативами, еще раз объяснил, что надо закусывать и что я не готов еще дедом стать, - Сергей вздохнул. – Большие детки – большие бедки.
- А я в деревню, в глушь. Там даже сотовый не берет, полная изоляция. - потянулся Кирилл, - Все мои там уже неделю, перед зимой последний раз оттягиваемся, припасы и урожай вывозим.
- Когда поедешь?, - спросил Сергей, - Сегодня вечером, по пробкам?
- Нет, конечно, - сказал Кирилл, - Завтра после обеда, выспаться надо.
- А моя к теще уехала, в понедельник вернется, - сказал я. – В субботу буду пить пиво под пиццу и смотреть новый сезон Stargate, а в воскресенье буду мыть посуду, полы и всячески готовиться к приезду.
-Да, для женщин ничего нет важнее чистоты в доме, - согласился со мной Сергей, а Кирилл лишь покачал головой.

Дальше мы пустились в обсуждение несомненно инопланетной природы женщин. Я в лицах изобразил, как женщины ходят по магазинам (кругами!), Сергей нарисовал на салфетке очень смешную блок-схему принятия женщинами решений (центральным элементом которой являлось ветвление с вопросом «Я не толстая?»), а Кирилл вспомнил очень неприличный случай, произошедший с одной из его знакомых, которая пыталась выехать с парковки и одновременно накраситься - и которую в этот неподходящий момент остановил гайишник.

Мы неплохо посмеялись, что-то съели в процессе и в расслабленном ожидании приближающегося уик-енда отправились обратно в нашу каморку.

К сожалению, по пути нас ожидало сразу несколько неприятных сюрпризов. Во-первых, лифты были оккупированы командой тех самых грузчиков, которые заставили всё каким-то сетевым оборудованием и со словами «нам по любому надо успеть до вечера» грузили коробки с серверами и свитчами, так что нам пришлось подниматься пешком.

Во-вторых, когда мы, изрядно запыхавшись (после обеда и пары чашек горячего черного чая вредно так перенапрягаться!), мы наконец поднялись на 4-й этаж, то увидели у нашей каморки целую группу пользователей. Возглавляла очередь ОМТ, официально Ольга Михайловна Тарасова, заместитель директора по финансовой части, а неофициально – Очень Мощная Тетка.

Ее размеры внушали уважение, командный голос требовал беспрекословного повиновения, а суровый нрав препятствовал налаживанию дружеских отношений. Тут надежда была только на Кирилла, поэтому мы с Сергеем моментально спрятались за его спиной и предоставили ему право действовать.

- Кирилл, у меня полная задница! – без лишних предисловий громогласно заявила ОМТ и только сделала крохотную паузу, чтобы обрушить на нас рассказ о постигшей ее проблеме, как Кирилл успел вклиниться и мягким голосом возразить:
- Ольга Михайловна, ну что ж вы клевещете на себя, ну разве у вас полная, прости господи, задница? – Кирилл покачал головой. – У вас аккуратная, но достойная фигура, которую разбирающиеся в женщинах мужчины (тут он сделал правой бровью такое неуловимое движение, не оставляющее сомнений кто тут есть кто) находят очень привлекательной. Не говоря уже о других достоинствах!

Ольга Михайловна что-то пробормотала насчет подлиз, но лед был сломлен, тучи хоть и не разошлись, но стали светлее.
Выяснилось, что бухгалтерам срочно (прямо вот сейчас, точнее, позавчера) понадобился отчет, который не работал так как надо и т.д. и т.п.

Мы с Сергеем переглянулись, вздохнули и пошли решать проблему. К сожалению, поддержка именно этой, особо хитрой части бухгалтерии, входила в наши обязанности.

Над этим отчетом мы провозились почти до 4 часов. В запарке я машинально выпил чашку кофе, о чем уже начинал жалеть – кофе, выпитый в промежутке между 15-00 и 18-00, обычно приводил к тому, что меня колбасило до 3-х ночи.

Вернувшись на рабочее место и увидев множество неоткрытых писем, я понял, что рабочая пятница и не думает заканчиваться.
Конец 0-й главы.

Продолжение здесь.